Хайко Дитлинд фон Гёльдерлин

человек, мужчина, 38 лет

Информация о персонаже

Первый и единственный сын эдельского фрайхерра Лотара фон Гёльдерлина, маг в третьем поколении.

Матушка управляла дамским литературным клубом, но клуб этот стал перерастать в нечто большее спустя несколько лет после рождения сына. Вывеску она не сменила; однако приходили туда уже по большей части не обсудить прочитанные новинки, а получить предсказание судьбы. Начиналось это с гаданий по случайно открытой странице книги. Но впоследствии фрау Диотима фон Гёльдерлин, уверовавшая в свой пророческий дар и убедившая в этом подруг, изобрела множество иных способов прорицания. Благодаря посетительницам её клуба мальчик рано привык пребывать в центре внимания: он неплохо сочинял стихи, и дамы охотно слушали его выступления.

Отец занимался наукой, но не видел смысла в ней без практического приложения, что привело его к военной инженерии. Впрочем, мирное приложение его талантам тоже нашлось: в детстве Хайко почти не виделся с ним, поскольку он в то время трудился над улучшениями речного флота в графстве  на другом краю страны. Граф приглашал на год, но долгострой затянулся на десяток.
Когда отец вернулся, он был огорчён тем, что Диотима не предоставила сыну разностороннее образование: ограничилась гуманитарными науками, этикетом и магическим искусством.  Для последнего, к тому же, наняла дряхлого старика, который когда-то обучал магии ее саму и не особенно в этом преуспел. Чтобы устранить пробелы в образовании сына, отец оплатил его учёбу в гимназии, где помимо точных наук Хайко стал изучать в факультативном порядке алхимию и право.

Воистину трагедией для пятнадцатилетнего юноши стало известие, что у него будет сестра или брат. Он и без того-то уже был серьёзно подавлен проявлениями нежных чувств между родителями. Ревновал обоих, злился на них, что растрачивают друг на дружку любовь, которая должна безраздельно принадлежать только ему. До сих пор Хайко старался задавить раздражение, отвлекаясь на учёбу, но весть о прибавлении в семье уже не смог игнорировать. Поэтому Диотима стала с его помощью постепенно сходить с ума. Спустя пять месяцев Лотар уже не мог справляться с помешанной - она представляла опасность для сына и для себя самой - и пришлось ее отправить в приют для умалишённых.

Впоследствии Диотима поправилась, но Лотар не принял ее обратно в дом, потому что девочка у неё родилась с многочисленными уродствами. А также - потому что не мог забыть, как она с удавкой бросалась на сына и говорила мужу кошмарные вещи, задевающие за самые больные места. Ее злые слова возвращались к Лотару каждую ночь и ранили снова и снова.
Несмотря на эти невзгоды, отец и сын смогли наладить свою жизнь. Хайко перенял отцовское искусство зачаровывать материю, но в его творениях не было ничего воинственного: впоследствии он принялся мастерить и дарить всем подряд милые безделушки. Очки, в которых окружающая действительность выглядит красивее; подушки, с которыми можно увидеть только приятные сны; компас, указывающий в сторону основной симпатии владельца, и тому подобные вещицы.

Размолвки с роднёй начались на почве отношения к браку. Отцу крайне неприятно было узнать, что вступать в брак и уж тем более заводить детей его единственный наследник не намерен ни при каких обстоятельствах.
Причём дело было даже не столько в том, что он предпочитал мужчин, сколько в идейном неприятии размножения вообще.
Хайко пошёл на уступки и согласился периодически посещать свидания с высокородными девицами, однако сознательно применял свои манипулятивные таланты, чтобы те категорически отказывались впредь с ним видеться  (но самого его при этом невозможно было бы обвинить в грубости, несоблюдении приличий и прочих неподобающих вещах). Эта обременительная повинность распалила его ненависть к матримониальным делам до такой степени, что он принялся вымещать злобу на семьях знакомых и даже дальних родственников, радуясь тем сильнее, чем более старый и прочный союз удавалось разрушить. Для этого колдун применял не только тёмную сторону своего дара влиять на эмоции и сновидения, но и подкреплял магическое воздействие более прозаичным - подлогами, клеветой, а также наймом громил и прочих  подонков для обустройства нужных ситуаций.
Это продолжалось годами, пока среди обиженных молодым аристократом девушек не  нашлась достаточно проницательная, чтобы связать его со всеми этими скандалами. Леди собрала доказательства, составила схему и явилась с этим к старшему фон Гёльдерлину, чтобы тот заплатил ей за молчание. Получив таким образом доступ к лёгким деньгам, она ещё не раз возвращалась за ними, причём аппетиты ее от года к году всё возрастали. Фрайхерр фон Гёльдерлин проявил понимание и принятие по отношению к сыну: раскаялся в том, что прежде давил на него, и убедил помочь с прекращением вымогательства.

Эта задача отняла у Хайко гораздо больше времени и сил, чем он рассчитывал. Шантажистке каким-то чудом удавалось избегать его ловушек раз за разом. И мало того - она ещё и подбрасывала издевательские записки, раскусив очередной план, а попытки вторжения в ее сны оборачивались невыносимой головной болью. Пока сын с головой погружался в это противостояние, изобретая всё более изощрённые козни и проклятия - отец втайне от него прилагал усилия, чтобы как можно меньше навредить своей репутации в случае публичного скандала. Замысел его был таков: отпрыска приструнить, припугнуть вниманием духовенства, благо там у дворянина имелись свои надёжные люди. Аферистку - сердечно поблагодарить (в присутствии нескольких лиц из высшего общества) за то, что вовремя обратила его внимание на грехи сынка. Перед обществом - заранее покаяться, что недоглядел и вырастил негодяя. Неприглядная правда вскрылась бы, но на условиях Лотара и в свете его точки зрения, и шантажировать его стало бы нечем. Быть может, пришлось бы выплатить какую-то виру, если кто-то из причастных обратится в суд, но лучше так, чем продолжать и дальше платить за грязные секреты.

К собственному сожалению, отец не догадывался, что у делишек Хайко есть несколько уровней секретности. О чём-то знали только самые доверенные друзья и родственники - например, о связях с контрабандистами, мужеложестве и вечерах богохульной поэзии. А о чём-то не знал даже родной отец: внушительная коллекция запрещённой литературы; переписка с некромантами; влияние через сновидения на юные неокрепшие умы с целью спровоцировать самоубийства; регулярное наведение порчи на беременных, чтобы в округе чаще рождались мёртвые младенцы. Черепа мертворождённых обладают ритуальной ценностью, что позволило Хайко совмещать полезное с приятным: выгоду от добычи и продажи таких черепов с компенсацией своих юношеских душевных потрясений.
Соглядатаи из храма, которых отец привлёк следить за сыном, сумели выведать часть этих тайн и возмутились настолько, что влияния Лотара уже не хватало, чтобы убедить их не докладывать светским властям. Колдуна отправили под суд с проворством, обычно не свойственным делопроизводству, и так же оперативно в итоге выслали его из страны.
Сортировкой ссыльных на каторжников, подопытных и прочих занимался старый знакомый: когда-то этого чёрного мага Хайко укрывал в своём загородном особняке, пока тот обстряпывал в Эссене противозаконные дела. Решив, видимо, вернуть должок, он спрятал Хайко в Магнуме на три с половиной года - пока не уладит вопросы с поддельными документами. Изредка наведывался, чтобы изложить очередное условие и закрепить его ритуальным обетом. По всей видимости, решил выжать максимум из того факта, что другой маг оказался в полной зависимости от него. Некоторые из обязательств казались совершенно нелепыми… из чего Хайко сделал вывод, что его “благодетель” готовит масштабный заговор, в котором он не единственная пешка. А значит, нужно оставаться настороже и искать способы выйти из-под влияния до того, как пустят в расход.
В рамках каких-то своих очередных козней, не желая слишком афишировать связи с Хайко, покровитель не стал оставлять его при себе, а отослал к своему сеньору во Дворе Чудес, отрекомендовав как камердинера. Тот оценил таланты Хайко и стал отправлять его, помимо основных обязанностей, в качестве своего представителя на те переговоры с живыми, где не требовалось его личное присутствие. В такой вылазке он свёл знакомство с некромантом, владеющим сетью пригородных дилижансов, и стал иногда брать у него уроки, когда позволяли время и финансы.

---

Выжимка фактов
- о семье:
Мать и сестра живут в монастыре: отправились туда спустя несколько лет после того, как от них отрёкся муж и отец.  Подросшая девочка вдобавок к телесным врождённым изъянам проявила глубокую умственную неполноценность, и мать решила, что монахини смогут позаботиться о ней лучше, чем те няньки, которых могут позволить её весьма ограниченные теперь финансы.

Отцу удалось сохранить имения и статус, хоть его доброе имя и потрепало изрядно, когда злодейства сына выплыли наружу. Теперь, оставшись один и без надежды на продолжение рода, он находит утешение в просветительской деятельности.

- о знаниях и навыках:
Неплохие познания в алхимии. Особенно в том, что касается одурманивающих субстанций, составляющих подспорье к гипнотическим внушениям. В последнее время стал  осваивать также и алхимические трансформации организмов. 

Довольно искусный маг: наделён талантом воздействовать на эмоции, считывать чужие состояния и побуждения, творить иллюзии и сбивать с толку. Есть способности к телепатии и гипнозу. Излюбленная область влияния - вмешательство в сновидения.

В связи с предыдущим пунктом - досконально изучил всё, что известно науке о человеческой психике, ее механизмах и слабостях.

Обширные теоретические знания в области чёрной магии и некромантии. С практикой дела обстоят хуже.

Не чужд созданию волшебных предметов, в частности - мелких механизмов со сверхъестественными свойствами.

С самых малых лет начал проявлять склонности к поэзии и к ораторскому искусству. Впоследствии, научившись контролировать свои магические силы - использовал это, чтобы сделать свои речи и стихи гипнотическими и завораживающими уже в самом прямом, буквальном смысле.

- о мировоззрении и целях:
В поиске способов нейтрализовать ритуальные клятвы: несмотря на то, что большая часть обязательств перед покровителем уже выполнена и завершена - опасается, что соблюдение остальных может плохо закончиться.
Заодно присматривает возможности переметнуться в услужение к более высокопоставленному вампирскому роду, нежели тот, под чьей протекцией находится сейчас: более самостоятельные пути к власти и независимости пока что закрыты.
В спешном порядке осваивает практическую некромантию. Дело в том, что вампирам Хайко полезен исключительно живым, осознаёт это и догадывается, что обращать его никто не намерен, какой бы мёд ни заливали в уши. Надеяться лишь на случайное воскрешение без потери разума - слишком рискованно, а жизни на воплощение всех желаний определённо не хватит. Поэтому маг нацелился провести ритуал Вечной Ночи (обратиться в лича), но могущества и навыков на это дело катастрофически не хватает.
Это одна из многих причин, почему он, будучи живым, столь печётся о правах нежити: живым в любом случае оставаться только временно, так почему б соломки не подстелить заранее. А если не выгорит идея с ритуалом - всё равно греет мысль о том, чтоб после себя оставить вклад в  принижение значимости жизни и  всего живого. Это как иных деятелей вдохновляет надежда, что потомки  - не обязательно родные - будут жить лучше, пусть сам деятель этого и не застанет. Только в этом случае - не “лучше”, а  наоборот.
Есть и более приземлённая цель: через наёмных агентов добраться до тайников на родине, где остались как запретные книги, часть из которых до сих пор не расшифрована, так и приспособления для создания магических предметов. В частности, совместные с отцом разработки, основанные на сакральной геометрии. Раньше Хайко воспринимал эту сферу искусства больше как развлечение, поскольку в деньгах не нуждался, но теперь видит в ней возможность меньше зависеть от других.

- о внешних приметах:
Отличается ростом выше среднего. Черты лица гармоничные и плавные, и лишь в самых впечатлительных личностей вселяют смутную тревогу чрезмерной симметрией.
Вокруг холодных  серо-голубых глаз тонкая, паутинная сеточка морщинок. Последствие частых ментальных перенапряжений. Ранняя седина на висках тоже кажется чем-то, имеющим не совсем естественное происхождение, потому что на левой стороне головы её заметно больше. Те волосы, которые пока ещё не поседели, имеют тёмный пепельно-русый оттенок.
В манере одеваться, как и в осанке, прослеживается нездоровая педантичность.

Подпись автора

Unheimlich ist das menschliche Dasein